Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 8.продолжение

***

Иногда фантазия студентов не знала предела! Фелица фыркнула и зачеркнула очередную порцию глупостей, которые составляли, казалось, львиную долю данного эссе. То, что это был лишь первый из большой кучи свитков на её столе, нагоняло тоску.

Поэтому, когда в кабинет кто-то постучался, Фелица с готовностью отложила перо и сказала:

– Войдите!

Дверь открылась, и на пороге появился Поттер. В руках он держал аккуратный свёрток, который выглядел знакомым...

– Добрый вечер, профессор.

– Добрый вечер, мистер Поттер.

– Вот, я возвращаю вам ваш плащ. – Поттер кивнул на свою ношу.

– Благодарю, – Фелица сделала приглашающий жест, и стул, стоявший в углу, засеменил к её письменному столу, перед которым и замер.

Поттер послушно подошел к стулу, положил на него свёрток и, поддёрнув рукава мантии, перевёл выжидательный взгляд на Фелицу. Та взмахнула палочкой, заставив плащ исчезнуть, и стала смотреть на Поттера в ответ, гадая, почему он не садится.

– Так что? – Поттер нерешительно кашлянул.

– Что? – не поняла Фелица.

– Что вы хотите, чтобы я делал в качестве отработки, профессор? – Поттер, похоже, увидел её замешательство, потому что торопливо продолжил: – Я могу почистить клетки с докси или...

– Мистер Поттер! Я пригласила вас не на отработку.

– Нет? – Поттер переступил с ноги на ногу. – Рона и Гермиону профессор... то есть, мадам директор приставила помогать профессору Спраут в теплицах дважды в неделю до конца месяца, а когда узнала, что вы мне уже назначили взыскание, сказала, что со мной можете поступить на своё усмотрение.

«Нет, мистер Поттер, за видения, подобные вашим, не наказывают», – подумала Фелица и вздохнула про себя.

Также не наказывают за попытку спасения друга, и уж тем более, за то, что взрослые, в прошлом, раз за разом умудрялись предавать детское доверие.

– Я хочу, чтобы мы вместе выпили чаю, мистер Поттер, – произнесла Фелица вслух. – Садитесь.

Поттер сел, пусть его поза и осталась скованной, а Фелица попыталась призвать домового эльфа, лишь после щелчка пальцами осознав свою ошибку. Но, может быть, в этот раз конфуза удастся избежать?

«Не судьба», – мрачно констатировал внутренний голос, после того, как появившийся в кабинете эльф сначала безумным взглядом посмотрел на Поттера, потом на неё, затем в ужасе прикрыл глаза ушами, в панике обратился в бегство, слепо ударившись о книжный шкаф, и исчез.

– Что это сейчас такое было? – с лёгким недоумением в голосе поинтересовался Поттер.

– А на что это было похоже? – пробормотала Фелица с раздражением, без надобности передвигая на столе студенческие эссе. Затем, уже громче, добавила: – Это был пример того, насколько сильно меня боится школьная прислуга.

– Вы не любите домовых эльфов? – Что-то в тоне Поттера заставило Фелицу поднять на него свой взгляд.

– Почему вы так решили?

– Обычно эльфы ведут себя так в присутствии тех, кто с ними не очень хорошо обращается, профессор.

Поттер произнёс это спокойным тоном и с должным уважением, но рука Фелицы всё равно вдруг потянулась к нитке жемчуга на шее. Чтобы отвлечь внимание своего студента от этой невольной демонстрации слабости, она перешла в атаку:

– Питти никогда не отличался храбрым нравом. И на вас, мистер Поттер, он тоже среагировал довольно бурно.

Поттер нисколько не смутился:

– Меня домовики Хогвартса не очень привечают из-за Добби.

– Добби? Кто такой Добби? – спросила Фелица, снова щёлкая пальцами. Во второй раз у неё обычно получалось лучше.

– Добби – это свободный эльф и мой друг, – произнёс Поттер с вызовом, словно ожидая от её негативной реакции на данное заявление, и скосил глаза на вновь появившегося в кабинете Питти.

– Рeut-être. – Фелица кивнула. – Не вижу ничего плохого во втором, но первое вызывает у меня некоторое недоумение. Питти, принеси нам, пожалуйста, чаю, – добавила она уже для домовика.

Эльф, который нервно теребил подол своего вытертого бархатного одеяния, поклонился и запустил костлявую руку сквозь стену сбоку от себя. И вряд ли он попал куда-то в коридор, который, по идее, там находился, поскольку через секунду вытянул оттуда огромный поднос с чаем и сладостями. Питти ловко сервировал стол, не задев ни одного пергаментного свёртка. Зубы эльфа при этом почти не клацали от страха. Фелица в очередной раз убедилась, что процесс подачи чая действовал на домовика успокаивающе.

– Спасибо, Питти, это – всё, – поблагодарила его Фелица. – Ты можешь идти.

– Вы сказали ему спасибо, – с удивлением заметил Поттер после того, как эльф исчез.

Фелица решила, что для человека, позиционировавшего себя как друг домовика (что бы это ни значило), у Поттера были весьма скромные требования к окружающим в их отношении к волшебным слугам. Впрочем, в магическом мире такого понятия как «плохое обращение с домовыми эльфами» вообще не существовало.

– Элементарная de courtoisie, – Фелица жестом указала на поднос. – Угощайтесь, мистер Поттер.

– Да я не голодный, - пробормотал он, но всё же нерешительно взял одно печенье. – А Добби и вправду, свободный эльф. У него нет хозяев, он работает в Хогвартсе добровольно и даже получает зарплату. Потому остальные эльфы его сторонятся.

Фелица чуть не поперхнулась чаем. Зарплату?!

– Как... необычно, – сказала она. «И это ещё слабо сказано». – Вы умеете заводить знакомства.

Поттер почему-то засмеялся, но поза его сделалась более расслабленной, а это было, по мнению Фелицы, уже кое-что.

– Я же пока, как видите, друзей среди домовиков не имею. Они все странно ведут себя с самого моего появления в замке, – призналась Фелица. – Ума не приложу, почему.

– А хотите, я поговорю с Добби, и он попробует разузнать, в чём дело? – Поттер снова потянулся за печеньем.

– О, нет, мистер Поттер, это совсем не обязательно...

– Что вы, профессор, мне не трудно.

– Хорошо, – Фелица склонила голову. – Я буду вам очень признательна.

Тема была исчерпана, и чтобы не повисла неловкая пауза, Фелица спросила первое, что пришло на ум:

– Как прошёл ваш урок с профессором Снейпом?

Ей было очень любопытно узнать больше об этих странных занятиях по окклюменции. Особенно, когда в качестве учителя выступал Пожиратель Смерти сиречь шпион Ордена, а в качестве ученика – Надежда Магического мира.

– Не очень успешно, – Поттер вдруг сгорбился на стуле, его плечи поникли. – Вы ведь слышали, мы и раньше пытались заниматься, но в прошлый раз это закончилось скверно. – Поттер вздохнул. – Я сам виноват. Да и Снейп тоже никогда не был в восторге от этой идеи.

– Тогда почему именно он стал вашим инструктором? – недоумённо спросила Фелица. – Я понимаю, найти опытного легиллемента довольно трудно, но, полагаю, директор Дамблдор мог...

– Да, – перебил её Поттер. – Я тоже хотел, чтобы меня обучал профессор Дамблдор, но он отказался. – Парень сжал кулаки и замолк.

Фелица хотела сказать, что она имела в виду, что Дамблдор мог бы найти кого-то ещё; кого-то, кто не являлся бы приближённым Тёмного лорда, но не стала. Этот разговор, похоже, становился болезненным для Поттера. Ей не хотелось ввергать его в гнев и уныние, но одновременно, хотелось больше узнать о Мальчике-который-выжил.

– Я просил его столько раз, – вдруг снова тихо заговорил Поттер, - но он всегда уверял, что Снейп – гораздо лучший учитель для меня. Ага, лучше некуда! – Поттер невесело хмыкнул и с силой стряхнул с колен крошки от печенья. – Сегодня он опять твердил, как я жалок, а в конце заявил, что я «по-прежнему необучаем»!

– Я так не думаю, мистер Поттер, – Фелица налила себе ещё чаю. – Профессор Снейп просто очень ... «Предвзят!» строг. Хотя, если вы всегда демонстрируете такие глубокие познания по предмету, как сделали это недавно в кабинете директора, то ваши оценки по зельеварению должны быть много выше, чем те, что я могу наблюдать в вашем личном деле.

Поттер секунду непонимающе смотрел на неё, а затем улыбнулся:

– Вы про Зелье зоркости, профессор? – Фелица кивнула. – По правде сказать, здесь мне просто повезло: обычно я и впрямь, не готовлюсь к Зельям уж очень тщательно, – в ответ на её поднятую бровь парень смущённо засмеялся и потёр шею. – Э-э-э, уроки Снейпа – не самые мои любимые. А про это зелье я знаю так много, потому что Маркус нам про него рассказывал.

– Маркус?

– Ну да, Маркус Белби, знаете, дядя которого – тот знаменитый зельевар, придумавший Аконитовое зелье. Он, правда, с папой Маркуса почти не общается, но Маркус всё равно очень любит хвастаться что, когда и как дядя избрёл. Все уши нам прожужжал! Вот я и запомнил. – Поттер взял себе с подноса ещё бисквит.

– Ясно, – протянула Фелица. – Однако, мистер Поттер, пусть вы и не отличник зельеварения, но по моему предмету у вас прекрасная успеваемость. В защитной магии вам нет равных в классе, а окклюменция гораздо ближе к ней, чем умение смешивать сушёные ингредиенты. «Не говоря уже о том, сколько волшебной силы в вас заключено!»

– Слышал бы вас Снейп сейчас, профессор, - улыбка Поттера стала озорной, – ему бы не понравилось то, как вы отозвались о его любимом деле!

– Я только хотела указать на то, что, с вашими способностями, вы можете достичь большего в ваших занятиях с профессором Снейпом, – сказала Фелица сухо.

Поттер тут же вновь сделался серьёзным:

– Понимаю.– Он вздохнул. – Но Снейп всегда хочет, чтобы это получилось у меня... я не знаю... как-то само, что-ли. Он никогда ничего не объясняет, а сразу врывается в мою голову! Держу пари, ему просто доставляет удовольствие то, что каждый раз после атаки я валяюсь на полу у него в ногах.

– Attendez une minute! Погодите, – Фелица отставила в сторону чашку с чаем и уставилась на Поттера. – Вы хотите сказать, что профессор Снейп не даёт вам никаких указаний, не снабжает литературой, ничего?

Поттер фыркнул:

– Единственное указание, которое я обычно получаю, это перестать быть твердолобым лентяем, как мой отец, и сотворить уже, наконец, нечто продуктивное хоть в чём-нибудь. А что касается книг... В нашей библиотеке не так уж много полезного по этой теме, и я в жизни не спрошу об этом Снейпа! – Поттер нахмурился. – Всё равно, он, наверно, только лишний раз посмеётся надо мной. Иногда мне кажется, он сомневается в том, умею ли я читать!

Что-то тут было не так... Фелица сощурилась:

– Профессор Снейп делает во время этих занятий что-то такое, отчего вам некомфортно, мистр Поттер? – спросила она резко. – Причиняет боль, воздействует на вас против вашей воли?

У Поттера сделалось такое лицо, будто вопрос застал его врасплох. Qu est ce que cela signifie? Фелица начала медленно подниматься с кресла. Мерлин только знает, как способен был надругаться над сознанием ребёнка кто-то со способностями легиллемента! Возможности насилия над личностью не ограничивались лишь физическим телом. Если эта сволочь позволила себе хоть...

– Нет-нет, профессор, – начал уверять Фелицу Поттер, – ничего такого он не делает, честно!

– Вы уверены, мистер Поттер? – с подозрением спросила Фелица, однако, снова откинулась в кресле, пытаясь угомонить бешено колотящееся сердце. – Не бойтесь сказать мне правду.

– Это – правда! – Поттер взмахнул руками. – Снейп, конечно, не даёт мне никаких поблажек, и он всегда стремиться выудить из меня самые унизительные воспоминания. И да, после того, как он покопается в моей голове, мне кажется, что меня переехал грузовик, но он... Э-э-э, не делает ничего такого. – Щёки Поттера порозовели. – Ну, вы понимаете, ничего неподобающего.

– Хорошо, – Фелица посмотрела на Поттера в упор, – тогда почему вы так удивились моему вопросу?

Поттер пожал плечами:

– За всё то время, что продолжаются эти уроки, никто из взрослых никогда раньше не интересовался, как профессор Снейп ведёт себя со мной, проводя их.

Он произнёс это совершенно безразличным тоном, и Фелица, в который раз, поразилась, как этот юноша способен был снова и снова разбивать ей сердце, не прилагая к этому никаких усилий.

Она с грустью проследила за тем, как Поттер снова потянулся за печеньем. Тот поспешил объяснить:

– У меня никогда нет аппетита сразу после занятий окклюменцией, потому я почти ничего не съел сегодня за ужином. Но ничего более страшного со мной не произошло, не волнуйтесь, профессор Филбрайт.

Фелица кивнула с отсутствующим видом. Она старалась убедить себя не поддаваться эмоциям. Если Поттер сказал правду, (а Фелица была склонна ему верить), то, не считая издевательских комментариев и агрессивной манеры вторжения в сознание ученика, в методике Снейпа не было ничего необычного. В конце концов, научиться окклюменции можно было только отражая постоянные атаки извне. Фелица смутно представляла себе, что такое упомянутый Поттером «грузовик», но и по её собственным университетским воспоминаниям воздействие легиллементной магии не было похоже на ласки бархатным пером дириколя.

– И всё же, мистер Поттер, – Фелица ткнула в его сторону пальцем, пытаясь придать своим словам больше веса, – если вас что-то начнёт беспокоить, я хочу, чтобы вы мне об этом немедленно сообщили. Сlair?

– Хорошо, профессор, – послушно откликнулся Поттер.

Фелица посмотрела на него с некоторым сомнением, но решила пока оставить данный разговор. Что же касалось литературы по окклюменции...

– Я думаю, вы удивитесь, мистер Поттер, но пособий по легиллементно-окклюментной тематике существует довольно много, – сказала она, вставая с кресла. – Особенно по окклюменции, так как из этих двух видов магии общество связывает её с Тёмными искусствами в меньшей степени.

Фелица подошла к книжному шкафу, достала оттуда увесистый том и, осторожно пристроив его на специальном pupitre, поманила к себе Поттера:

– Подойдите, я вам кое-что покажу.

Поттер запихнул в рот последний кусок бисквита и с готовностью приблизился.

– Что это?

Фелица любовно погладила книгу по тёмному переплёту:

– Это – «Илизибль», один из лучших учебных трудов по магии чтения мыслей, написанный в соавторстве несколькими европейскими волшебниками много лет назад. Считается наиболее полным описанием приёмов и практик, и посвящён именно окклюментной составляющей. Потому, кстати, является вполне легальной литературой, хотя до наших дней сохранилось не так уж много экземпляров.

– Ого! – Поттер посмотрел на «Илизибль» с уважением. – Такая редкая книга, наверно, очень дорогая.

– Oui, мистер Поттер, она представляет большую ценность.

«Илизибль» был жемчужиной книжной коллекции Фелицы. Спасибо счастливой случайности и месье Лестату, иначе она никогда не смогла бы заполучить себе в библиотеку ничего подобного. Одно из самых лучших её денежных вложений, оно стоило каждого потраченного золотого.

– Можно посмотреть? – с надеждой в голосе спросил Поттер.

Фелица покосилась на его, без сомнения, липкие после сладостей ладони, и Поттер поспешно вытер их об себя.

Фелица покачала головой. Мальчишки! Но потом смилостивилась и кивнула:

– Да, только аккуратно.

Прежде чем открыть книгу, Поттер провёл пальцами по искусно выделанной коже обложки и спросил:

– Шкура дракона?

– Нет, мистер Поттер, кожа крюкорога. Этот материал ещё прочней.

– Книга совсем как новая, – Поттер перелистнул несколько страниц, – даже не верится, что ей столько лет!

– О, – засмеялась Фелица, – она выглядела далеко не так хорошо, когда я её приобрела! Пришлось бедняжку несколько подлечить.

В ответ на вопросительный взгляд Поттера Фелица пояснила:

– Я немного умею реставрировать книги, хобби, если угодно.

– А-а-а, – рассеянно откликнулся Поттер, всё внимание которого вдруг поглотил текст. – Вот это да! – воскликнул он вскоре. – Тут столько всего интересного написано! Конечно, кое-чего я не понимаю, но вот это место, про то как абстрагироваться от внешнего воздействия... – взгляд Поттера жадно бегал по строчкам.

– Не правда ли, полезная книга? – Фелица была довольна собой.

– Очень, – Поттер неохотно оторвался от чтения. – Мне бы она точно помогла.

– Я не могу одолжить вам столь ценную вещь, – начала Фелица и увидев, как от разочарования потускнели глаза Поттера, быстро добавила: – Но вы можете приходить после уроков, скажем, пару раз в неделю и читать «Илизибль» здесь, в моём кабинете. А друзьям сообщите, что ходите на отработку. Как вам такое предложение?

– Правда? – Улыбка осветившая лицо парня была просто ослепительной. Фелица не могла не улыбнуться в ответ:

– Да, мистер Поттер, да.

Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 8.продолжение

lovey_dovey

Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 8.продолжение - Текст произведения