фэмслеш
Спальня Девочек Гет Спальня Мальчиков Джен Фанарт Аватары Яой Разное
Как присылать работы на сайт?
Хотите ли получить фик в формате fb2?
Хочу и согласен(на) оставить отзыв где нибудь
Хочу, но не могу
Никому и никогда и ничего!

Архив голосований

сейчас в читалке

720
576
432
288
144
0

 
 

Все права защищены /2004-2009/
© My Slash
Сontent Collection © Hitring, FairyLynx

карта сайта

Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 2.

Гет
Все произведения автора lovey_dovey
Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 2. - коротко о главном
 Шапка
Бета не будем об этом, ладно? )
Пейринг СС/НЖП (в перспективе); НМП/НЖП (не основной), РЛ/НТ (эпизодический); РУ/ГГ (упоминаемый).
Жанр драма
Рейтинг R
Саммари В Хогвартсе появляется новый преподаватель и... Что значит: «читали сто раз?!» Ладно-ладно, дайте мне шанс, вы же ещё ничего не знаете! Взгляд со стороны, какие-никакие приключения, твари, опять же, волшебные. Должно быть СС/нжп, но профессор воротит нос, потому, выступаю под лозунгом: канонным персонажам – канонные пейринги! Много Северуса и Гарри; поменьше Тонкс, Ремуса и Минервы. В эпизодах (но с репликами): Рон, Гермиона, Драко, Фред с Джорджем и Сибилла. Встречаются также Филч, Шеклболт, Флоренц и многие другие. А Мери-Сью – нет, хотя некоторые и не верят почему-то...
Дисклеймер Мир «Гарри Поттера» принадлежит Дж. К. Роулинг. Данный фик написан не с целью извлечения выгоды, а лишь для удовлетворения графоманских наклонностей автора.
Предупреждение много букафф, незнание автором канона, ангстовый ангст, смерть персонажей
Размер макси
Статус закончен

Оставить комментарий и посмотреть, что другие сказали...
Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 2. уже высказалось ( 0 )

Дата публикации:

Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 2. - Текст произведения

Фелица стояла на развилке двух коридоров, каждый из которых заманчиво выглядел как единственно верный путь к кабинету директрисы школы. Но после десятиминутного блуждания по замку, это уже не могло её обмануть. Фелица знала, что искомая комната находилась в одной из многочисленных башен Хогвартса. Из этого она сделала логичный вывод, что нужно подняться как можно выше, но пока что не могла найти ни одной лестницы, ведущей наверх. Планировка особняка Бобатон была, по мнению молодой волшебницы, не такой запутанной. Да и о гостях там заботились гораздо лучше.

То, что её никто не встретил у ворот, Фелицу немного задело, а невозможность спросить у кого бы то ни было правильную дорогу не прибавляла ни капли хорошего настроения. Фелица обратилась бы за помощью к портретам, но как назло, ей попадались исключительно пейзажи, самыми одушевлёнными персонажами которых являлись единороги и, почему-то, барсуки. Эти крупные мохнатые звери таращились со стен, иногда бесшумно переходя на соседние полотна, чтобы следовать за проходящей мимо волшебницей. У барсуков не очень хорошее зрение, решила Фелица, или же потускневшие краски мешали им разглядеть детали. В любом случае, помощники из них были никакие.

Простое колдовство тоже не помогло. После применения заклинания "Покажи Мне Путь" палочка незамедлительно указала в направлении вверх и северо-восток, что нисколько не прояснило ситуацию. Более сложное французское "Сердце Вещей" привело изумлённую Фелицу к небольшой картине, изображающей блюдо с фруктами. Надо признать, художник выписал все детали крайне натуралистично. Жёлтая груша, к примеру, выглядела весьма аппетитно, но кабинет главы Хогвартса явно не мог находиться за подобным полотном, а качество исполнения натюрмортов, в данный момент, мало интересовало волшебницу.

В довершение ко всему, даже вызвать домового эльфа не удалось: Фелица пробовала щёлкать пальцами, хлопать в ладоши и даже свистеть, но всё напрасно. Да уж, за те годы, что она провела на материке, островное гостеприимство не стало лучше. Последняя мысль поневоле заставила молодую волшебницу улыбнуться: пятнадцать лет среди французов определённо повлияли на её личность, не так ли?

Но как бы ни любила она Прованс, и всю Францию в целом, Британия являлась её Родиной. Здесь был её дом. И когда Магический мир снова стоял на пороге войны, разве могла Фелица остаться в стороне? Она и так боялась слишком долго. Вернуться - означало вспомнить людей, которых она потеряла, вновь оплакивать все неосуществившиеся мечты. Только теперь ей уже не десять лет, и если будет война, она в состоянии поучаствовать в ней.

«Только если сможешь, для начала, явиться к мадам МакГонагалл вовремя».

Фелица по-прежнему в нерешительности стояла на развилке. В коридоре было пусто и холодно. «Интересно, в этом замке водятся мыши?» Если здесь так неуютно в конце лета, то даже страшно представить, каково здесь жить зимой. «Впрочем, это ты скоро сможешь выяснить на собственном опыте». Мысль не показалась обнадёживающей, и настроение Фелицы стало ещё хуже. К счастью, тут волшебница услышала в одном из коридоров звук чьих-то приближающихся шагов и поспешила навстречу.

***

Такие шляпки провинциальные матроны носили в прошлом столетии. В этом Фелица была уверена. А вот украшать их ветками медоносного вереска не додумались бы даже они. Маленькую пухлую ведьму средних лет в мантии горчичного цвета, представившуюся профессором Спраут, этот факт, по-видимому, нисколько не смущал. Правая щека у неё была вымазана в земле.

Внимательно выслушав довольно пространный монолог Фелицы по поводу невозможности явиться вовремя на встречу с директрисой МакГонагалл из-за незнания "топографии местности", она откликнулась на робкую просьбу проводить её до цели с большим энтузиазмом. Молодая волшебница в приступе благодарности даже хотела деликатно намекнуть милой женщине, что та испачкалась, и уже открыла рот, но тут её внимание отвлекло странное поведение барсуков. Они собрались в большом количестве на полотне, перед которым сейчас стояли обе дамы, несколько потеснив в угол картины стадо нелепых гигантских существ, которые до этого мирно паслись на фоне саванны. Фелица решила, что так, по-видимому, среднестатистический средневековый волшебник-европеец представлял себе слонов. Как бы то ни было, слоны были явно недовольны нашествием, а барсуки всё прибывали и прибывали: всех расцветок и размеров. Фелица даже заметила среди них парочку акварельных.

За всем этим крылось нечто большее. Фелица чувствовала магию, буквально изливающуюся из стены, с картины. Невидимые потоки не были агрессивны, они не несли никакой угрозы и, если честно, не оказывали практически никакого эффекта. Ну, разве что лёгкое приятное покалывание в кончиках пальцев рук. Ведьма в нелепой шляпке никак не отреагировала на выброс магической энергии, поэтому Фелица также решила не подавать виду. Вместо этого, чтобы не выглядеть уж слишком глупо с открытым ртом, молодая волшебница ещё раз извинилась за то, что отнимает у профессора время.

Профессор Спраут уверила, что просьба показать, где находится кабинет МакГонагалл, ни в коем случае не обременит её, так как она сама держит путь в том же направлении. После чего она машинально погладила одного из барсуков, оказавшегося у самой рамы полотна. В ответ на это он, казалось, попытался вылезти из картины вслед за ласкающей его рукой.

Ему этот трюк, конечно же, не удался, а профессор, перехватив удивлённый взгляд Фелицы, только рассмеялась:

– Они просто соскучились за лето! – Она сделала знак следовать за ней и утиной походкой двинулась вперёд, после чего продолжила: – Я, как и большинство других учителей провожу отпуск вне стен Хогвартса. Девять недель лета в замке почти никого не бывает.

– Да, вы первый человек, которого я здесь встретила, – рассеянно откликнулась Фелица, глядя по сторонам. Она пыталась запомнить дорогу и одновременно удивлялась, почему не увидела вот этой лестницы наверх, когда проходила здесь пару минут назад.

Её собеседница согласно покивала головой.

– Вот-вот, а поскольку я являюсь деканом Хаффлпаффа, то моё отсутствие они чувствуют особенно остро. Как-никак, барсук – символ нашего факультета, - последняя фраза была произнесена с гордостью, а для Фелицы одновременно прояснилось и загадочное поведение нарисованных животных, и их присутствие на картинах.

Сейчас, когда они поднялись выше, пейзажи уступили место на стенах более привычным портретам.

– Мне жаль, мисс Филбрайт, что вам пришлось плутать. – Тон, с которым профессор Спраут это произнесла, был искренним, и одновременно в нём чувствовалось любопытство.

"Ouais, как это так: кто-то может не знать, где находится кабинет директора", – с лёгким раздражением подумала Фелица, и сочла своим долгом пояснить:

– Я никогда прежде не бывала в Хогвартсе, мадам. А с госпожой директрисой мы общались до этого исключительно через совиную почту.

Первое утверждение было правдой, второе – нет, но знать, при каких обстоятельствах Фелица один-единственный раз встречалась с главой Ордена Феникса, её милой провожатой было совсем ни к чему.

– О, – на приятном лице декана Хаффлпаффа снова заиграла улыбка, – тогда ваши затруднения вполне объяснимы. Мы считаем непреложным фактом, что все англоговорящие волшебники вокруг нас закончили Хогвартс. И не можем допустить мысли, что это не так. Я заметила, что у вас лёгкий акцент... Но вы, безусловно, англичанка...

– Я окончила школу волшебников во Франции, мадам, – подтвердила Фелица и добавила: Я провела там большую часть своей жизни и вернулась домой совсем недавно.

– Бобатон, – полуутвердительно произнесла Спраут, и Фелица кивнула.

– Eh bien, там мне дали прекрасное образование, после чего мне повезло попасть в ученицы к одному из самых лучших Мастеров se protéger contre la magie noire.

– Школа нуждается в хороших учителях, – задумчиво и несколько невпопад произнесла профессор Спраут, остановившись у статуи каменной горгульи. – Мы пришли, – сказала она и посмотрела Фелице прямо в глаза.

Та выдержала взгляд, гадая, что другая волшебница пытается разглядеть. Через несколько мгновений профессор сняла возникшее было напряжение очередной милой улыбкой и, повернувшись к горгулье, произнесла:

– Желейные Улитки!

Что бы ни увидела в её глазах эта повелительница барсуков, Фелица, похоже, прошла проверку. Легиллеменцию декан Хаффлпаффа не применяла, вот единственное, что Фелица могла сказать наверняка.

***

Ей очень хотелось погладить феникса. Фелица тихонько вздохнула: мечтать не вредно. Когда они появились на пороге директорского кабинета, гордая птица со своего насеста удостоила её и профессора Спраут лишь мимолётным взглядом чёрных глаз-бусинок, а затем вновь спрятала голову под крыло.

Смотреть на феникса было интересно, в прошлый раз у неё не было такой возможности. От процедуры посвящения в Орден этой весной у Фелицы остались лишь самые общие воспоминания. Всё произошло так быстро, что и мрачный дом на площади Гриммольд, и затхлый воздух его тёмных комнат, и само принесение клятвы пронеслись для неё, как Полночный Хоровод русалок: вроде видишь что-то краем глаза, а повернёшь голову – лишь блики лунного света в толще воды.

Дядюшка поручился за неё перед тремя присутствовавшими членами Ордена; феникс, взмахнув золотым крылом, принял её клятву, а МакГонагалл торжественно и, как показалось Фелице, несколько неохотно вручила маленький магический амулет. И всё. С тех пор Фелица была предоставлена самой себе: ей не поручали никаких заданий, не вызывали на секретные совещания, словом, никак не привлекали к жизни Ордена. Мерлин свидетель, молодая волшебница была разочарована. Дядюшка отшучивался и говорил, что всё ещё впереди, но упорно отказывался от любой помощи, которую она предлагала.

Фелицу такое положение дел никак не устраивало, но теперь, по крайней мере, она утешала себя тем, что став преподавателем Хогвартса, окажется в гуще событий. В конце концов, здесь будет Гарри Поттер, не так ли?

Переливающиеся краски оперения феникса создавали почти гипнотический эффект, но подумав, что такое непрошеное внимание может оскорбить птицу, Фелица встрепенулась и вместо этого начала осматривать многочисленные артефакты, которыми были заставлены полки шкафов круглой комнаты. Директриса усадила её в кресло возле узкого стрельчатого окна с чашкой чая, к которому был предложен, почему-то, лимонный мармелад. Фелица про себя решила, что эта сладость совершенно не сочетается с Даржджилингом. Она, например, с удовольствием бы добавила в свой чай капельку мёда, но из вежливости, всё же взяла одну липкую дольку, решив не нарушать того, что по-видимости, было одной из школьных традиций.

Директриса МакГонагалл тем временем, переключилась на разговор с профессором Спраут. Как Фелица и ожидала, речь шла о вещах тривиальных; ведь, как ни крути, новый учебный год вот-вот должен был начаться, а значит, преподаватели Хогвартса составляли планы занятий, уточняли новое расписание и готовили замок к приезду учеников...

– Помона, ты же прекрасно знаешь, что кому и сколько средств выделять определяет Совет Попечителей...

– Но Минерва, как ты не поймёшь?! Южные теплицы совсем обветшали. Их не ремонтировали уже лет сто! Как ты предлагаешь мне выращивать капризные сорта в теплице, где протекает стеклянная крыша? А магический барьер от садовых вредителей? А что прикажешь делать, когда зацветёт Драконье пламя?! – пухленькая ведьма сопровождала свои восклицания нервной жестикуляцией, отчего её несуразная шляпка грозилась вот-вот упасть с головы и отправиться в свободный полёт.

МакГонагалл откинулась на спинку кресла и, прикрыв глаза, пальцами начала массировать виски. Со своего места Фелице видела её в профиль: чётко очерченная линия скул, плотно сжатые бледные губы, тонкий заострённый нос.

Директриса со вздохом опустила руки и, то, каким взглядом она посмотрела на сидящую напротив раскрасневшуюся волшебницу, дало Фелицы понять, что они не просто коллеги, но и давние подруги.

– Помона, ты испачкалась, – произнесла МакГонагалл наконец и сделала рукой неопределённый жест.

– Ох, правда? – неожиданная смена темы разговора, похоже, заставила профессор Спраут растерять весь свой боевой задор. Она перевела дух и достала из кармана белоснежный платок. Вслед за ним из складок её мантии бесшумно посыпались какие-то сухие листочки и веточки, которые тут же превращались в тусклые искорки и исчезали, не успев достигнуть пола.

Фелица, которая к тому времени уже успела допить свой чай и поиграть в гляделки с теми портретами на стенах, которые не спали, подумала, что это какое-то ночное растение, чувствительное к свету: чёрная полынь или вещун-трава.

– Думаю, что Филиус может помочь тебе укрепить защиту от вредителей. Я также попрошу Хагрида посмотреть, что можно сделать с крышей, – МакГонагалл снова вздохнула, – Я понимаю, может, этого недостаточно, но большего не могу сейчас тебе предложить.

Фелица нахмурилась: похоже, финансовая ситуация в Хогвартсе – не из простых. Странно, если учесть, что он считался одной из лучших европейских школ для юных волшебников. Как ни скудны были её знания о будущем месте работы, но даже мадам Максим пару раз в разговоре с ней признавала, что Хогвартс не жалеет средств на процесс обучения своих учеников. Глаза мадам при этом принимали мечтательное выражение. Не раз и не два выслушав историю о том, как для одного из испытаний на последнем Турнире Трёх Волшебников (а печально известные теперь всем события происходили именно в Шотландии), принимающая сторона выписала из крупного драконьего заповедника в Румынии четырёх взрослых особей, Фелица полагала, что школа, которая могла себе такое позволить, заслуживает восхищения.

И вдруг, протекающая крыша в теплице... «Кто вообще входит в этот Совет Попечителей, интересно знать?!»

Мысли Фелицы были прерваны, потому что две дамы закончили беседовать. Мадам МакГонагалл попрощалась с профессором Спраут и даже проводила её до дверей.

Повернувшись к Фелице, она указала в сторону освободившегося стула напротив своего стола и сухо произнесла:

– Извините за задержку, мисс Филбрайт. Мы можем начать.

***

– Прошу прощения, – Фелица не верила своим ушам. – Сменить гардероб? – Не может быть, чтобы директриса имела в виду...

– К сожалению, мне придётся настаивать на этом, – губы пожилой волшебницы сомкнулись в тонкую линию и она села в кресле ещё прямее, хотя до этого момента Фелице казалось, что МакГонагалл и так олицетворяет собой всю британскую чопорность и строгость.

– Но это – последняя французская мода, – недоумённо произнесла Фелица и ещё раз оглядела свой наряд. С её мантией всё было в полном порядке, молодая волшебница была в этом уверена. Жемчужный цвет являлся хитом сезона на континенте, а этот комплект она заказывала у портного на бульваре Сен-Себастьян. Конечно, тамошние цены заставили бы позеленеть даже гоблина, но, как всегда, крой был безупречен, а открытый ворот мантии... Фелица перевела взгляд на директрису и поняла, что никакие слова не способны будут изменить мнения её будущей начальницы. МакГонагалл не одобряла, точка.

– Вы можете заказать себе одежду, достойную преподавателя, у Мадам Малкин в Косом переулке, в Лондоне, – старая карга проигнорировала испепеляющий взгляд, который метнула в её сторону Фелица и как ни в чём ни бывало продолжила: – Кроме того, позаботьтесь о том, чтобы у вас в гардеробе было, как минимум, две официальные мантии. И, я надеюсь, дуэльный комплект у вас есть? – складывалось впечатление, что МакГонагалл была в этом совсем не уверена, и потому Фелица поспешила её разочаровать.

– У меня имеется специальная одежда для магических дуэлей: как демонстрационных, так и боевых, мадам. «А ещё звание Мастера по Защите от Тёмных Искусств, если вы забыли!»

– В самом деле? Ну что же, в таком случае перейдём к следующему вопросу: ваши дополнительные магические способности.

– Да, – кивнула Фелица, несколько удивившись резкой смене темы разговора, – я являюсь зарегистрированным анимагом…

– Нет.

Фелица нахмурилась, но продолжила:

– И в министерских документах моя форма указана как...

– Нет, в архивах Министерства Магии не существует никаких записей об этом, – вновь перебила её МакГонагалл.

Фелица почувствовала, что ещё чуть-чуть, и сидящая в директорском кресле ведьма бросит последний прутик на спину тестрала, который, как известно, и переломил его хребет. А заодно и терпение некой молодой волшебницы. Одно дело – критиковать её гардероб и ставить под сомнение элементарные навыки, но обвинять в нарушении закона почти незнакомого человека, которого собираешься нанять на работу! Неслыханная наглость!

– Я покинула Британию, когда мне ещё не было и одиннадцати и, конечно, в то время не обладала анимагическими способностями. Я научилась этому гораздо позже, во Франции. Но вернувшись, первым делом подала все необходимые бумаги для регистрации. Вы в чём-то подозреваете меня, мадам? – Фелице понравилось, как она это сказала: уверенно и в рамках приличий. Теперь бы ещё не покраснеть…

Тут Фелица к своему ужасу обнаружила, что МакГонагалл нисколько не впечатлилась её тирадой, а даже наоборот, нашла забавной, поскольку улыбнулась впервые за время их беседы.

– И вы, я полагаю, сделали это через Кингсли Шеклболта?

– Да, мадам. Дядя обещал, что все формальности выполнит сам.

– Дядя?

– Он – мой кузен от второго брака папиной сводной сестры, но я зову его дядей, мадам. Не вижу только, как это связано с тем, что вы считаете, что я уклоняюсь… Если только…

– Именно так, мисс Филбрайт, – кивнула МакГонагалл, – для большинства жителей магической Британии вы анимагом не являетесь. И я прошу, чтобы эта ситуация не менялась и впредь.

«Как будто я теперь, после стольких месяцев, могу заявиться в Отдел регистрации анимагов и избежать неприятных вопросов», – подумала Фелица, но вслух произнесла лишь:

– Дядя просил никому не рассказывать. Я ещё удивилась: он знает, что я не в восторге от своей анимагической формы и редко перекидываюсь в неё. Да и знакомых у меня здесь мало, тем более, друзей. Но зачем это понадобилось? Неужели, в Министерстве Магии есть шпионы, - она запнулась, – шпионы Сами-понимаете-кого?

– К сожалению, мы это знаем точно, – губы МакГонагалл на мгновение нервно сжались, – и потому чем меньше информации получит враг, тем лучше. К тому же, для членов Ордена ваша способность может быть неоценима.

Все дальнейшие возражения замерли у Фелицы на губах. Да. Она – член Ордена Феникса. Хотелось поучаствовать в войне? Пожалуйста. А если это ставит её вне закона, что ж, никто и не обещал приятной прогулки, n’est-ce pas?

– Да, мадам. Мне всё ясно.

– Отлично! Теперь поговорим о ваших обязанностях, как декана Гриффиндора…

– Quoi? То есть, простите, не понимаю, – Фелица удивлённо вскинула брови, – я полагала, что деканом этого факультета являетесь вы! «Я знаю кое-что о Хогвартсе, в конце концов, за Ла-Маншем мир не заканчивается, во что бы там не верили некоторые твердолобые “патриоты” Магической Британии!»

– Как директор школы, пусть и недавно вступивший в должность, я не могу совмещать одно с другим, – МакГонагалл с раздражением помахала в воздухе изящной рукой, морщась, как кошка, вступившая в лужу и брезгливо трясущая лапой, – О чём мне и не преминули напомнить на последнем собрании попечителей. Хватит того, что даже преподавать станет почти некогда, – закончила она со вздохом.

Фелице директриса показалась в этот момент почти человечной.

– А так как Септима не может взять на себя такую нагрузку по состоянию здоровья; Чарити уже отказалась; Батшеба не разговаривает со мной вот уже четырнадцать лет; Катберт не подходит по многим параметрам, не последним из которых является тот факт, что он уже пару веков, как мёртв; Роланду или Рубеуса дети изведут через неделю; Северус будет готов придушить их сам, к тому же, он уже занят, как и Филиус с Помоной, а Аврора вообще редко покидает свои покои в Астрономической башне, – МакГонагалл остановилась перевести дух, – поэтому вы, мисс Филбрайт, остаётесь моим единственным выбором.

Видимо, проблема подыскать себе замену волновала МакГонагалл несказанно, но что-то в тоне пожилой ведьмы подсказывало Фелице, что выбор свой директриса делает скрепя сердце и вообще, будь её воля, не позволила бы всяким девчонкам с безвкусным гардеробом приблизиться к своим студентам ближе, чем единорог подпустил бы к себе старого маггла-развратника.

После того, как МакГонагалл, задумавшись на секунду, как будто для собственного успокоения, тихо добавила:

– Худшим деканом, чем Сибилла вы, всё равно, вряд ли, сможете стать, – Фелица ещё больше укрепилась в своих подозрениях, хотя ни с кем из вышеупомянутых людей, кроме профессора Спраут, не встречалась.

Но теперь стало понятно, почему МакГонагалл ведёт себя с ней так недружелюбно: ревность и нежелание передавать важную часть своей работы первой встречной волшебнице, да ещё и выросшей за границей. По крайней мере, Фелица надеялась, что это всё, портить отношения с новой начальницей, ещё даже не приступив к занятиям, ей совсем не улыбалось.

Потому Фелица поспешила выразить благодарность за оказанное доверие, пообещала ни в коем случае не подвести и стать для юных гриффиндорцев примером для подражания. МакГонагалл милостиво покивала головой и без промедления предложила оформить контракт.

– Ну что ж, условия мы уже оговаривали в письмах. Надеюсь, они вас устраивают.

– Да, мадам.

– Прекрасно. Договор стандартный, – на деревянную столешницу, разделяющую волшебниц неслышно упал и сам собой развернулся свиток пергамента, уже покрытый мелкой готической вязью букв, – вам нужно будет только расписаться здесь и здесь, – МакГонагалл протянула Фелице перо.

Глубоко вздохнув, Фелица пробежала глазами чёрные строчки контракта и решительно подписала его там, где было указано. После того, как МакГонагалл скрепила документ своей подписью, она коснулась его палочкой, и пергамент тут же послушно разделился на две копии, одна из которых исчезла куда-то, где хранились, наверно, все подобные бумаги, а вторая была протянута Фелице.

– О! Я смотрю, у нас появился новый преподаватель по защите! – Фелица повернула голову на голос и обнаружила, что это проснулся один из портретов. – Ну-ну, – продолжил тот зевнув, – надеюсь, эта продержится дольше, чем предыдущая. Кажется, бедняжка погибла в тот же день?

– Армандо, помолчи, – резко бросила МакГонагалл и со вздохом обратилась к Фелице:

– Хогвартсу в последние время не везёт с преподавателями по ЗоТИ. Никто не смог проработать больше года, и, не стану скрывать, иногда с весьма… серьёзными последствиями для себя. Но последний случай… не имеет никакого отношения…

– Я в курсе, – тихо откликнулась Фелица, – читала в газетах, и дядя рассказывал… Эта аврор, Брегг, кажется, она должна была получить эту работу?

– Да. Я знаю… знала Гвендолин ещё с тех времён, когда она сама училась в Хогвартсе - ответила МакГонагалл, и взгляд её, устремлённый в окно, утратил жёсткость. – Так и не могу понять, почему Шляпа распределила её в Рэйвенкло: в ней было слишком много от гриффиндорки. Гвендолин была отличным аврором, только горькая ирония в том, что она не планировала им стать. Аврором был её муж, Флавиус Брегг, он погиб в схватке с Пожирателями Смерти пятнадцать лет назад. Гвендолин было в то время восемнадцать, может, девятнадцать, они только что поженились. После трагедии она забросила библиотечное дело, которое было её профессией и начала карьеру в аврорате. А работа аврора опасна даже в мирные времена…

Фелица, сердце которой при упоминании событий последней Магической войны, словно дементор прихватил, не нашлась, чем развеять повисшую тишину. Такая чудовищная судьба! Потерять любимого человека, в память о нём отказаться от привычного образа жизни, умудриться стать полевым аврором, получив образование библиотекаря и погибнуть от Непростительного заклятия, брошенного нелюдями, убившими когда-то мужа. Такое просто в голове не укладывалось!

Фелица прежде серьёзно не задумывалась о том, как могли те ужасные события её детства отразиться на других людях. Это всегда была только её боль, только её страх и только её потеря. В десять лет как-то не интересуешься незнакомыми людьми и их бедами. Особенно, если нападают на твоих близких и поджигают дом…

– Мисс Филбрайт!

– Что? – Фелица встрепенулась и виновато улыбнулась МакГонагалл, – вы что-то сказали?

– Я спрашиваю, всё ли с вами в порядке. Я не очень вас напугала или расстроила? Может, вы хотите, – МакГонагалл заколебалась, – пересмотреть контракт? – Она не сказала «отказаться», но это слово, тем не менее, прозвучало весьма внятно.

– Нет, всё в порядке, – соврала Фелица и с вызовом вздёрнула подбородок, – в конце концов, я вступила в Орден именно для того, чтобы…

Чтобы такое больше не повторялось. Чтобы не начинались вновь испуганные перешёптывания взрослых, и не исчезали бесследно друзья по играм, имевшие непонятное для неё тогда несчастье родиться в семье магглов. Чтобы никто больше не боялся за внучек настолько, чтобы отправить их на континент, в чужую страну, ни разу более не навещая. И чтобы не прятаться больше, чтобы быть в гуще событий, чтобы победить.

Глаза МакГонагалл неожиданно по-кошачьи сверкнули, и Фелица вздрогнула, но через секунду поняла, что это проснулся феникс, встрепенувшись, и свет от его маленького тела отразился в квадратных стёклах очков директрисы.

– Хорошо, значит, необходимо выполнить лишь одну формальность. – МакГонагалл произнесла эти слова всё также сухо, но Фелице показалось, что та осталась довольна её последней фразой.

Вот и пойми эту чопорную шотландку: она падает в обморок при мысли о том, что новый преподаватель заявится в класс в мантии, не прикрывающей щиколотки, но граничащие с дерзостью реплики того же преподавателя воспринимаются ею «на ура». Что дальше? Новоиспечённого незарегистрированного анимага и декана самого бесшабашного факультета школы, в одном лице, уже ничто не удивит.

– Вы используете сейчас Чары Гламура?

Ого! Десять-ноль в пользу островов. Неужели она так плохо выглядит? Может, жемчужный, это, всё же, не её цвет?

– Нет, мадам. Позвольте встречный вопрос: почему вы спрашиваете?

– Вам нужно исполнить небольшой ритуал. Я объясню, в чём его суть, но сначала должна убедиться, что у вас при себе нет портключей, амулетов и тому подобных артефактов.

Фелица расслабилась и понимающе кивнула. Конечно же, вокруг замка, наверняка, существовали охранные чары, хоть она их и не почувствовала, когда входила на территорию школы. Сейчас её впустили, потому что ждали. В следующий раз у неё должно быть право свободно пройти.

МакГонагалл бесстрастно наблюдала, как Фелица выкладывала на стол свою волшебную палочку и маленький золотой амулет в виде феникса – знак Ордена. После этого молодая волшебница заколебалась, но затем всё же потянулась к короткой нитке жемчуга на шее. Тёплые жемчужины тяжело перекатывались под пальцами. Почти живые, не то что холодный камень или металл, они с охотой принимали в себя любые чары. Лучшим проводником магии могло быть только дерево. Фелица неторопливо сняла с себя украшение, с которым редко расставалась, и аккуратно положила рядом с палочкой и амулетом.

***

Это желтоглазое недоразумение, которое звали, представьте себе, Питти, явно её боялось. Хмурясь, Фелица смотрела на тощую полуголую спину своего проводника, семенящего впереди, и пыталась понять, что могло так напугать школьного домового эльфа.

Поправка: всех школьных домовых эльфов.

Необходимые ритуалы были, наконец, выполнены, и МакГонагалл, пробормотав что-то по поводу апартаментов на первом этаже в восточном крыле замка, уже было погрузилась в изучение каких-то внушительного вида бумаг у себя на столе, когда Фелица, которой не хотелось проплутать по пустой школе ещё полдня, в поисках своей новой квартиры, решительно откашлялась и светским тоном осведомилась, не вызовет ли госпожа директор эльфа ей в помощь.

МакГонагалл одарила Фелицу выразительным взглядом и выполнила высказанную просьбу. Фелица, в свою очередь, внимательно проследила за её действиями, и, убедившись, что директрисе потребовалось всего лишь дважды щёлкнуть пальцами, впала в недоумение. Данное чувство, похоже, оказалось заразно, ибо после того, как появившийся в кабинете со звучным хлопком эльф, затравленно посмотрел на Фелицу, а затем исчез, МакГонагалл растеряно уставилась на молодую волшебницу.

Мадам директриса, надо отдать ей должное, пришла в себя очень быстро и повторила попытку. На сей раз она строгим голосом призвала конкретного эльфа – этого самого Питти. Он также появился в кабинете с хлопком, но, в отличие от первого эльфа, выпрямившись из глубоко поклона и заметив Фелицу, не исчез, а застыл на месте, будто пригвождённый заклятием. Напоминал он при этом выскочившего из густой травы кролика, столкнувшегося нос к носу с мастиффом.

Выяснить причину его страха не удалось. МакГонагалл задавала эльфу осторожные вопросы, объясняла, что Фелица – новый преподаватель, и даже начала сердиться, но всё было напрасно. Питти кивал ушастой головой, беспрестанно вытирал костлявые руки о кусок линялой портьеры, в который был завёрнут, как в тогу, и порывался принести «госпожам профессорам мэм» ещё чаю, но сама мысль о том, чтобы провожать куда-то Фелицу, похоже, пугала его до потери пульса.

В конце концов, МакГонагалл буквально выставила их обоих из своего кабинета, напоследок шепнув Фелице, что в ближайшее время разрешит эту странную ситуацию, а пока посоветовала попробовать подружиться с Питти.

Фелица, в который раз изобразив на лице милую улыбку для поминутно оглядывающегося эльфа, с раздражением подумала, что сделать это будет, наверное, непросто.

Здесь явно не понимали французской моды…

Но если серьёзно, то ситуация становилась странной. Фелица сталкивалась с домовыми эльфами нечасто: у родителей их не было, а эльфов Бобатона она почти не замечала. Потом, учась в университете и получая степень Мастера, Фелица даже не помышляла о приобретении слуги. Стипендии и случайных заработков вполне хватало, чтобы снимать уютное жильё и потакать своим мелким женским капризам, но не более. В отношениях с Кристофом Фелица сама иногда ощущала себя домовым эльфом, но, возможно, всё дело было в том, что абсолютно точно она всегда могла рассчитывать лишь на себя.

Родители папы (даже в мыслях она не называла их дедушкой и бабушкой) регулярно переводили ей деньги на банковский счёт во Франции, вплоть до её совершеннолетия, а после своей смерти даже оставили дом, но у них тоже не было слуг. Скорее всего.

Как бы то ни было, Фелица никогда жестоко не обращалась с домовыми эльфами. И уж точно не сделала ничего плохого домовикам Хогвартса. Почему они так боялись её, оставалось для молодой волшебницы загадкой.

– Мы пришли, профессор мэм, – раздался голосок Питти, который остановился у небольшой картины в не меру роскошной позолоченной раме.

– Ты уверен? – с сомнением спросила Фелица, по прикидкам которой выходило, что полотно, имевшее размеры фут на полтора, никак не могло скрывать за собой дверь. Волшебница оглянулась вокруг: в двух шагах от неё, у стены коридора, стояли начищенные рыцарские доспехи, коих по дороге сюда Фелица видела уже предостаточно. Горело несколько волшебных факелов, хоть в этом и не было нужды: из соседнего коридора, выходящего в холл, лилось достаточно света.

Но нигде рядом больше не висело никаких картин.

– Питти абсолютно уверен! Директор профессор мэм приказала показать профессору мэм свободные комнаты для профессора мэм. Питти привёл к ним. – Эльф говорил скороговоркой, но все слова вылетали у него изо рта чёткие, как горошины. Заметив нерешительность Фелицы, он задрожал всем телом и затараторил ещё быстрее:

– Профессор мэм не нравится, да? Профессор сердится на Питти, да?! О-о-о, Питти – плохой эльф! Профессор мэм не хочет даже посмотреть! Что же делать Питти?! Питти понял что-то не так…

Всё это время он со страхом поглядывал на руки Фелицы, как будто в любой момент ожидал там увидеть… «…волшебную палочку, плеть?»

– Что ты, Питти, я совсем не сержусь!

– Питти всегда старается всё делать правильно. На совесть. У Питти всегда самый вкусный чай! Питтиделаетегопорецептуещёсостарыхвремён! – эльф теперь даже не делал пауз между словами, а его ужас был почти осязаем.

Фелица чуть не ударилась в панику сама.

– Питти сделал всё правильно! – Никакого эффекта. – Мне нравится! Питти – хороший эльф! И чай у него вкусный!

Это последнее восклицание, брошенное Фелицей от отчаяния, как ни странно, несколько успокоило домовика. Убедившись, что несчастному существу пока не грозит удар, она перевела дух и осторожно начала снова:

– Ты хочешь сказать, что в мои комнаты можно попасть через эту картину? – Для того чтобы окончательно избежать недопонимания, Фелица указала на картину пальцем.

Может быть, делать этого не стоило, так как Питти отшатнулся от неё и чуть не упал. На сей раз он, хвала Мерлину, не начал причитать, по-видимому, от страха у него временно отнялся язык, а лишь закивал головой так, что, казалось, она вот-вот отвалится. Испуганного взгляда от рук Фелицы он так и не отвёл.

Решив покончить с этим, Фелица решительно шагнула к картине. Там, на тёмном фоне, испещрённом неясными тенями, был изображён конный рыцарь, с копьём наперевес. И рыцарь, и его лошадь были с ног до головы закованы в блестящие шипастые доспехи. Изображение было маленьким, но ярким, будто написанным вчера. Фелица провела рукой по раме и снова подумала, что она никак не вяжется с этой картиной.

Рыцарь поднял свободную от копья руку и с лязгом откинул забрало шлема. На Фелицу приветливо взглянули светлые глаза.

– И подумалось мне, кто принёс столько шума в сонную обитель? Можно подумать, что учебный год уже начался. Позвольте представиться: Сэр Торнсберри, хранитель покоев первого этажа, восточного крыла замка, – рыцарь избавился от копья, ловко прислонив его к краю картины, снял шлем и слегка поклонился, насколько позволяла ему тяжёлая амуниция. Под шлемом обнаружилась голова с аккуратной седой шевелюрой и длинными роскошными усами, прихваченными на концах серебряными кольцами.

– Фелица Филбрайт, новый преподаватель Защиты от Тёмных Искусств, – представилась Фелица, – а это – мои комнаты.

Сэр Торнсберри кивнул.

– Конечно, госпожа Филбрайт. Вам нужно будет придумать какой-нибудь пароль для доступа в покои, а пока прошу, осматривайте свои новые владения!

С этими словами он снова надел на голову шлем и, подхватив копьё, ткнул им куда-то вверх. Оттуда посыпалась пыль, на секунду запорошившая всю картину. Лошадь недовольно всхрапнула и стала переминаться с ноги на ногу. Рыцарь успокаивающе похлопал её по боку, в результате чего раздался глухой лязг.

– Давно не открывал, – пояснил Сэр Торнсберри и сделал приглашающий жест рукой.

Но его картина не отъехала в сторону, как ожидала Фелица. Вместо этого с железным стоном шагнули в сторону стоящие неподалёку доспехи, и за ними обнаружилась неприметная дверь.

Глава 2 продолжение
 


Оставить комментарий и посмотреть, что другие сказали...
Пергамент нашей жизни (Свиток первый) Глава 2. уже высказалось ( 0 )




К списку Назад
Форум

.:Статистика:.
===========
На сайте:
Фемслэшных фиков: 145
Слэшных фиков: 170
Гетных фиков: 48
Джена: 30
Яойных фиков: 42
Изображений в фанарте: 69
Коллекций аватаров: 16
Клипов: 11
Аудио-фиков: 7
===========

 
 Яндекс цитирования