«С милым рай и в шалаше»
Распространенное заблуждение всех влюбленных.
Знаете ли вы, кто работает в Азкабане тюремщиками? Думаете, только дементоры? Нет, есть еще надсмотрщики. Без надсмотрщиков дементоры давно бы высосали из узников их души.
А задавались ли вы вопросом, кто работает надсмотрщиком? Это маги, которые потеряли всякую верю, надежду, любовь. Которые потеряли себя. Которые без всякого поцелуя потеряли свою душу. Только такие могут жить и работать круглосуточно рядом с дементорами и ничего не чувствовать. Только такие могут управлять дементорами как простыми служащими, и только таких боятся дементоры.
Меня зовут Гарри Поттер. Я работаю надсмотрщиком в Азкабане. Хотя, возможно, надсмотрщиком - сильно сказано…
Нет, вы не думайте. Я победил в войне с Волдемортом. Это было не просто, война длилась много лет, но...
Но зато никто из моих близких не погиб. Рон с Гермионой поженились, у них очаровательные дети. Я даже был за ширмой, и, хотя никто не верил в успех этого безумного предприятия, с помощью директора Дамблдора, профессоров Снейпа и Люпина я вытащил Сириуса.
Но я не смог спасти своего любимого. Его приговорили к пожизненному заключению в Азкабане…
А вот это - мой рабочий кабинет. Кабинет, конечно, слишком громко сказано, скорее это напоминает темный закуток, по размеру меньше чулана, в котором я вырос. Кто-то скажет, наверное, что чулан оставил неизгладимый опечаток в моем подсознании, и я стремлюсь спрятаться в темноте и тесноте.
Здесь нет окон, по углам с потолка свешиваются паутины, мебель покрыта пылью. Нежилой, затхлый запах, пустая, кажется, местами заржавевшая клетка Хедвиг скрипит под потолком. Практически одичавшая, она большей частью живет в близлежащем лесу, лишь иногда заглядывая ко мне в гости. У нее муж и дети. Думали ли вы когда-нибудь, что совы тоже заводят семьи? Хм…
Среди всей этой серости ярким пятном алеет на стене приказ о казни Драко. Пергаментный свиток заправлен в заколдованную против грязи яркую раму, переливающуюся золотом и бордо – подарок Вуда по случаю победы над Волдемортом. Он надеялся, что в эту раму я повешу свой орден Мерлина первой степени. Орден, по-моему, валяется где-то в сейфе. Кажется, я туда его закинул, когда дементор принес его мне и почтительно прошелестел, что я его выронил в коридоре.
Сначала этот приказ я хотел повесить в камере Драко, но потом решил, что это будет издевательством над моим бедным возлюбленным, поэтому повесил здесь, в своем кабинете. Вот и висит он тут, как символ моей законопослушности…
Я редко здесь бываю. Большую часть времени я провожу в подвале, в камере Драко. А сюда заглядываю изредка, чтобы посмотреть почту.
У меня много друзей. И они часто пишут мне, хотя чаще всего не получают ответа. Но они все равно надеются вытащить меня отсюда, хотят, чтобы я вернулся к ним. Вряд ли. Просто я знаю, что мое место - рядом с Драко. Каким бы он ни был…
На столе - куча корреспонденции. Первое письмо - поющее приглашение от Рона и Гермионы Уизли на день рождения третьей пары близняшек. Наверняка это Гермиона колдовала: они думают, что если я услышу, как мои девочки-крестницы поют, я обязательно примчусь. Не знаю, не уверен. Надо будет упросить Драко вместе пойти. Хотя, обращаться к нему по такому вопросу… Он как зомби выслушает все, посмотрит на меня пустыми глазами и отвернется.
Письмо от Ремуса и Сириуса. После того, как побывал за ширмой, крестный первое время был практически невменяем, но в заботливых пушистых лапах он хоть и медленно, но верно идет на поправку. И эти каракули в конце, видимо, собственноручно написанное им письмо мне.
А это - приглашение от Люциуса Малфоя??? Эта сволочь белобрысая, между прочим, прохлаждается на Гавайях, в то время как его собственный сын томится в Азкабане! Ненавижу его! Услышав приговор суда, он скривил свои тонкие аристократические губы, стукнул тонким аристократическим пальцем по набалдашнику своей трости, и томно произнес: «Ну что же, мистер Поттер, могу я надеяться, что судьба моего сына в надежных руках?» А профессор Снейп лишь усмехнулся, злобно глядя на меня. Что бы все ни говорили, Снейп ненавидит меня!
Я обязательно отомщу этой бледной сволочи, не смотря на то, что это отец моего Драко.
Злобно разорвав конверт, я выбежал из кабинета, хлопнув дверью. Остальную почту просмотрю потом, а сейчас мне надо спешить вниз, в подвал - туда, куда не спускается ни один надсмотрщик, и куда не заглядывает ни один дементор. Узкие, крутые и обветшалые лестницы, с потолка постоянно что-то капает. С трудом протискиваюсь через некоторые повороты. Мерзкая слизь пристает к казенной форме.
Вот и пришли. Вот камера моего ангела. В первой камере сидят Крэбб и Гойл и режутся в карты. Мерлин, парням по двадцать пять стукнуло, а они целыми днями только в карты и режутся. Хотя, чего другого от них ожидать? В клинике Св.Мунго их признали невменяемыми, поэтому они избежали не только Поцелуя, но и Азкабана. Но они не захотели оставлять Драко, поэтому добровольно поселились здесь. Я, конечно же, ценю их верность, но когда при твоем появлении тебе в лоб летит колода взрывающихся карт, и раздается глупый гогот, хочется наслать на них хотя бы Ступефай.
Окинув их презрительным взглядом, не произведшим на них никакого впечатления, я шагнул мимо них в камеру моего Драко.
Просторная, освещенная светом магического окна на всю стену, через которую виден сосновый лес, выдержанная в слизеринских тонах согласно вкусу Драко – меньшее, что я могу сделать для моего любимого, томящегося в неволе.
Я знаю, что Драко виновен. Знаю, что он всегда был испорченным мальчишкой, а вырос жестоким и злобным Упивающимся смертью. Знаю, что многих он убил и замучил собственноручно. Не потому, что ему так приказали, а потому, что ему так нравится.
Но с сердцем не поспоришь. Я знаю - я пытался. Я все равно люблю его, поэтому остаток своих дней проведу здесь, рядом с ним.
Драко стремительно оборачивается на почти неслышный скрип двери, отросшие светлые волосы воздушным облаком взметнулись вокруг головы.
- Гарри, - мой ангел ослепительно улыбается мне, и я подбегаю к нему, сжимаю в объятиях и жадно целую в губы. - Мне тут отец приглашение прислал, - изящно помахивает таким же конвертом, - на их с Северусом помолвку. Пойдем?
Кажется, я обещал отомстить Люциусу? Вот и шанс! Мои губы искривила злая усмешка:
- Обязательно пойдем, сердце мое, я даже придумал, что мы им подарим, - перед глазами маячил гигантский плюшевый заяц серебристого цвета, с зелеными ушами и огромным зеленым хвостом, с косой надписью на всю нехилую грудь: «Я люблю тебя, пупсик!» На слизеринскую помолвку - слизеринский подарок!
Нетерпеливо толкаю его к постели, Драко лукаво смеется и запускает свои красивые пальцы мне в волосы.
- Что, уже соскучился?
- Умгу, - на большее меня не хватает.
- А я не хочу! – победно смеется.
Я сразу мрачнею:
- Драко! Я ведь не побрезгую и насилием! Это тюрьма, и здесь это в порядке вещей.
- Ах, ты хочешь сказать, что тюремщики и надсмотрщики постоянно насилуют узников?
- Только самых красивых! - с рычанием начинаю срывать с него одежду, а он лишь хохочет, поощряя. Он любит такие игры, насилие возбуждает моего порочного ангела. Толкаю на постель и, разорвав на нем тонкие штаны, силой раздвигаю стройные бедра и резко вхожу. Жестко и размашисто трахаю его - густая и теплая кровь служит отличной смазкой. Изо всех сил вцепляюсь зубами в нежную шею, и Драко кричит, выгибаясь. Судорожно сжимает свою восхитительно сладкую попку, и я кончаю, и весь волшебный мир, посланный нами ко всем чертям, может спокойно гнить в своей рутине. Я - рядом со своим возлюбленным до конца смерти…
Знаете ли вы, кто работает в Азкабане надсмотрщиками? Маги, которые потеряли веру, надежду, любовь.
А я работаю надсмотрщиком в Азкабане. Меня зовут Гарри Поттер. Я работаю заместителем третьего ассистента младшего помощника начальника надсмотрщиков в Азкабане, и я здесь счастлив так, как не был счастлив нигде и никогда. Счастлив настолько, что дементоры шарахаются от меня. Ибо я наконец-то дома.
PS. Во время написания фика не пострадало ни одного дементора. Честное пушистое слово :)
